Т. Уильямс. Царствие земное
Премьера 30 декабря 1977. Театр им. Моссовета
Первый акт (6)
Второй акт (2)
Бортников играет в "Царствии земном" Лота - роль, требующую актёра с определённым амплуа. Эту роль не поднимет просто добротный актёр. Для неё потребна сложнейшая душевная техника, культивируемая годами. Бортников берётся за Лота и сразу находит ключевое состояние, нерв, регистр. Он играет вне бытовых параметров. Роль от этого выигрывает....
Думая о символизме Уильямса, я не могу не признать, что именно Лот символичен у Бортникова. Символичен и даже мистичен, когда он спускается, умирающий, со своей мансарды, нарядившись в пеньюар покойной матери. Движения его почти бестелесны, руки веют над перилами, ноги скользят. Бледное облако кружев, оседая, туманит лицо. Этот наряд - его превращение в мать, он уже ушёл из грубого быта, он уже вместе с матерью, которая ждёт его - часть себя самой. И мысль о том, что этот дом затопит вода, как во втором всемирном потопе, и о том, что царствие земное нереально, выморочно, что его красота исчезнет бесследно, - это всё связано с Лотом Бортникова...
Зрелость актёра... сломала, унесла былую колористичность его рисунка. Она наложила свой отпечаток и сверкающие краски "бриллиантового Бортникова", как его назвали в 1966 году в югославской газете "Борба", сменяются печалящим, тускловатым жемчужным тоном, чтобы мы вчуже пережили трагедию человека. И зритель уже иначе проходит через катарсис...
Нина Велехова. "Собирающий мгновения". Журнал "Театр", 1987, №12